Искья, Искья... небольшой островок близ Неаполя. На первый взгляд, курортное местечко без затей, с развлечениями простодушными, свойства телесного. Особых культурных ценностей здесь искать не стоит. Задачи у острова иные - реставрация поизносившихся тел, с дальнейшей полировкой и лакировкой. Почётная миссия возложена на термальные парки. Бурлящие горячими источниками, стекающие прохладными водопадами, окутывающие банными парами термы, не одну тысячу лет несут вахту, пользуя не только императоров и воинов, но и прочий разночинный люд. Морские купания, танцы на веранде, лёгкий флирт, прогулки при луне, цветы и ужины придают этому растительному существованию некий смысл, но к исходу второй недели блаженство дольче фарниенте превращается в сахарный сироп и опасность впасть в умственную кому становится очевидной.
Вспомнив про свою "умницу", испросила у неё совета, куда податься в поисках сокровищ духовного толка. Ответов было выдано совсем немало. Не говоря уж о Неаполе, Помпеях, глянцевой роскоши Сорренто, виллы Софи Лорен, магазина молодёжной одежды Zara, был упомянут и соседний остров Капри, где Ленин попивал пивко в компании русских писателей и немецких сталеваров, о чём и гласит со стены заведения мраморная мемория.
Предложения манили и даже сулили , но море разыгралось, быстроходные катера воспользовавшись непогодой, торчали на привязи в порту, капитаны курили трубки, наслаждаясь нескончаемыми беседами в тавернах, где без каботажа и качки умасливали взорами гуляющих bella ragaccia.
Рисковать своей жизнью, пробираясь бурными волнами к Геркулануму, в этот раз не хотелось. Засвежело. Трамонтана забавлялся, переворачивал урны, швырялся песком, гонялся за пластиковыми бутылками и окурками. Особенно приятно было задирать юбки у барышень, а когда они пытались вернуть их на место, наступал черёд и шляпок. Замечу, что шляпки выделывали пируэты не хуже буревестников!
Я сидела и наблюдала за всеми происками сардонического ветра из надёжного укрытия, потягивая вино и пыталась вытянуть сеть, чтобы полюбоваться помпейскими фресками хоть на картинках.
Внезапно шпионский Гугл ожил и выдал нежданное предложение искомого, буквально в двух шагах от меня, в садах La Mortella. Миртовые сады, смотри ка! Хм, "любимый цветок Афродиты, символ вечной любви и супружеской верности". Да и хозяева сада люди небезызвестные, а даже и знаменитые. Быстро пробежав глазами стандартные "восхитительные, божественные, сказочные, умереть не встать" отзывы посетителей и утерев слёзы умиления, выступившие от прочтения отлакированных "караванов историй", поняла, что из двух зол выбирают меньшее. Отправляюсь исследовать сады! По крайней мере, уберегусь от тошноты и желудочных спазмов, сопровождающих болезни морские.
Утро осветило нежным светом стены апартаментов. Проснувшись с рассветом, ощутила холодок, бегущий за ворот, шум на улице становился сильней, прекрасный день разгорался и влившись в нарядную толпу, покатилась к садам, откуда уже доносились канцонетты садовников.
На моё счастье, не все последствия вчерашних шалостей беспардонного ветра были ликвидированы. Обнаружив немало аппетитных, но падших фиг, живо засунула парочку в карманы и как ни в чём не бывало, погрузилась в расшифровку табличек. Высокая латынь вергилиева толка, размещённая на буколических фризах у каждого ствола вела сквозь вчерашний хаос. Мда... сама садик я садила, сама буду поливать...вижу в этих словах некоторое лукавство. Такие пространства требуют немало рабочих рук.
Сэр Уолтон, похоронивший свою жену Виконтессу Вимборн, отправился в Аргентину. Не пугайтесь титулов, сейчас речь пойдёт о страшно далёких от народа. Читающим следует спуститься или подняться в библиотеку, снять с полки тома Британской энциклопедии и углубиться в изучение генеалогических древ. Пока вы исследуете корневую систему, я иду по тропинке, неуклонно взбирающейся вверх и продолжаю размышлять о причудах любви, воплотившихся в столь роскошную форму. Будь я Шарлоттой Бронте живо накатала бы чувствительный роман. Со всеми принадлежными жанру подробностями. Можно было бы последовать примеру Голсуорси и плыть по роману-реке, приставая к финансовым островкам, преодолевать политические быстрины, увязая в болоте семейных дрязг и судебных тяжб. Но, в первом случае, слишком скучно, во втором - слишком долго. Английская литература, к счастью, приоткрывает завесу странностей британского характера.
Пробежав глазами выданный в кассе буклетик с краткими биографическими данными сэра Уолтона, тотчас пришёл на ум роман Ивлина Во "Возвращение в Брайдсхед". Канва жизненного пути композитора, поэта, философа... да всякого, даже и бездельника-аристократа, кому посчастливилось обучаться в любом привилегированном заведении, уже выткана. Бери любые нити и вышивай узоры. Предоставляю вам собственноручно прогуглиться по краткой биографической справке жития Уильяма Уолтона. Незачем сто раз повторять одно и то же - родился,женился, скончался.
Я же раскрываю последние страницы.
Итак. В далёкой знойной Аргентине, где небо южное так сине, где женщины как на картине, там Уил влюбился в Сью.
Английская миссия. Делегация британских деятелей искусства. Прелестная двадцатидвухлетняя секретарша Сюзанна. Солнечный удар. Предложение руки и сердца. Свадьба. Отъезд в Европу. 1948 год. Раскисшее от дождей общество не желает знать, что там творится под знойным солнцем Аргентины,танцуют ли там танго, танец чувственный, но для британского темперамента сложный в исполнении. Хоть и получила молодая жена титул Леди, но в лондонское общество не вписалась - снобы недоумевали - какие таланты могут быть у хорошенькой секретарши? не писала картин, как Фрида, не играла на театрах, как Эвита...
Но леди Сью обманула всех! Вместо того, чтобы писать окрестные пейзажи, или писать скверные поэмы, она решила действовать в плоскости материального. Я же предупреждала выше, что остров Искья, местечко, созданное Творцом, для услад телесных.
Практичная дочь прерий не стала погружаться в искусствоведение. Проще было нанять известного ландшафтного дизайнера, поручив ему разработку концепции нижнего сада. И всё удалось, "нижний сад" наполнился экзотическими растениями,привезёнными со всех уголков света. Журчали фонтаны, около рукотворных ручьёв резвились птицы, золотые рыбки сулили исполнение желаний, плодовые деревья рождали плоды, орхидеи поджидали невинных букашек, маня их прекрасной бархатистой плотью, стрекотание цикад обозначало приход ночной прохлады. Расставленные в укромных уголках скамейки влекли гуляющих остаться наедине и не боясь кривотолков, наслаждаться беседами о том да о сём...
О леди Сью, точнее, о её жизни с сэром Уолтоном, написано не так много. Всё упирается в её организаторские способности по созданию Сада, оранжерей, театра, музея, фонда памяти супруга. Он действует и поныне, принося немалый доход на поддержания сада в надлежащем виде, для устройства концертов и музыкальных фестивалей. А личность хозяйки остаётся в сумраке кулис, слишком ярко освещают софиты непростых персонажей, гостивших в поместье. Я же вынесу их имена за скобки. Сегодня речь не об этих достойных представителях богемы, а о моих картинках.
Вот как ловко выливается ушат воды на любопытные головы!
Даже Марго Фонтейн не способна отвлечь меня от посещения верхнего сада. Хотя, и это забавно, но в партитуре бытия хозяйки поместья и великой балерины является слегка ироничный контрапункт.
Мужем Марго был небезызвестный панамский дипломат. Южная Америка, смекаете? Если помните, леди Уолтон тоже из тех краёв. И по некоторым сведениям, скудным вполне, её семья владела земельными угодьями, где выращивала славных аргентинских бычков. И не исключено, что детство проводила в фамильном ранчо и знакома была с пшеничными полями и табачными плантациями не понаслышке. После стремительного замужества и переезда в Европу, принялась за старое-генетическое, как говорится. Но как жена композитора и лорда, притом, не могла позволить себе обзавестись стадом коров. Выбрав облегченный вариант садов и цветов, создала прекрасную гармоническую композицию, лишённую навозных ароматов, но цветочно благоуханную...
А что же Первая Дама английского Королевского балета, осыпаемая цветами после каждого выхода на сцену, просто заваленная отборными питомцами всех оранжерей мира? Более того, если мне не изменяет память, последний сыгранный балет "Гибель розы" символичен вдвойне. Ведь партнёром Марго был Нуриев. И сценический костюм его (работа Бакста, между прочим) представлял собой трико, усыпанное розовыми лепестками.
В Нуриеве пылал поистине дионисийский темперамент и каждый выход на подмостки превращался в подобие Элевсинских мистерий. И лирой своей он пробуждал не самые добрые чувства, уверяю вас. А самые потаённые, спрятанные подсознанием в укромных уголках. Публика не желала расходиться, впадала в экстаз, неистовствовала... пишут, что старорежимные поклонники Диониса, принимали некие психотропные вещества, обостряющие их чувственность. Вполне возможно, но балетный спектакль длится часа два, а вовсе не двое суток. И просто нет времени пустить кровь жертвенному быку, а после предаться оргии.
Да, кстати, о быках. Мы же с них начали, ими и закольцуем ковент-гарденскую историю.
Марго Фонтейн после ухода со сцены провела остаток жизни на ферме, принадлежащей детям её супруга. И представьте, что непросто, занималась там разведением этих самых бычков...
И меня ужасает даже не это, а как же мне тяжело! Голова моя переполнена разнообразнейшими знаниями. И как человек не жадный, желаю ими поделиться. И печаль моя в сумраке, ибо чердак забит под завязку. Это напоминает комнату выжившего из ума, куда он тащит найденный на культурной помойке всякий, никому теперь не потребный хлам. Вот только подумайте - всё началось с полуэротических горельефов, увиденных в саду La Mortella! А куда завело?
Как поступает нормальный человек, склонный искать популярности в интернетах. Очень просто.
Выкладывает картиночки в социальные сети. Успешный ход - прокомментировать каждое изображение коротенькой подписью. Дескать, это всё для духовно богатых, изучивших даосские сексуальные практики, к примеру. Причём здесь даосские сексуальные практики, спросите вы? Абсолютно не причём. Просто сейчас царят такие благосклонные к всевозможным манипуляторам времена, что нести в интернетах можно абсолютно любую пургу. И счастье, если найдётся хоть парочка ничтоже сумнящеся. Притом, не из любви к истине, а токмо из желчности характера. Беда нам, перфекционистам, стремящимся дойти до сути! Нечитабельны. В лучшем случае, друзья нажмут на сердечко, обозначив своё присутствие. Ожидая ответной любезности.
После смерти Уильяма Уолтона, леди Сюзанна занялась обустройством "верхнего" сада. Он оказался более светлым, пронизанным солнцем, овеваемым морскими бризами, лишённым тлетворности тропической атмосферы. Появилась ясность и простота. И храм Аполлона, некое сооружение, возведённое в 1983 году, был устроен без особых затей. Три зала. Первый символизирует рождение Художника, второй - земную жизнь, третий - понятно, что смерть. Через все три зала протекает ручей, символ течения времени. Притом, начало своё он берёт из отверстия, символизирующее аполлонову лиру. Это же жизнь артиста, если помните! Но у меня на фотографии получилась вовсе не лира, а детородный орган обычной женщины.
Вот уж не знаю, пошутила ли леди Сью или оговорочка по Фрейду вышла. Но возникло у меня впечатление, что эта героическая женщина вовсе не была счастлива в браке. Не исключено, что композитор был изрядным эгоистом и капризным деспотом притом. Детей он не пожелал иметь, а пожелал иметь под рукой свежую плоть для сексуальных утех. Оторвавшись от творения нот, черпал вдохновение в объятиях пылкой аргентинки.
Интеллектуальная подпитка поступала вовсе не от неё, а от множества именитых личностей, наезжающих в усадьбу. Но уязвлённой женщине трудно было смириться с подобной ролью. И все свои силы она вкладывала в возлелеенный ей сад, тая обиду и разочарование. Однако, следовало сохранить эти прискорбные обстоятельства в тайне. А как вы думаете надо было поступить гордой аргентинке? Только увековечив легенду о великой любви...
И я прочла это на стенах второго зала, символизирующего жизнь артиста. Там всё написано. Сначала я подумала - вот ведь китч какой, а потом вспомнила про тёмные сущности Аполлона, этот коварно-лучезарный бог не только дёргал струны кифары, оглашая своим божественным пеньем окрестности. Накуролесил изрядно. Притом, его деяния подвергались многочисленным корректировкам и улучшениям имиджа. И к началу ХХ века, стараниями Шеллинга и Ницше превратился в носителя высокого поэтического дара. Искусство было дифференцировано и игра в слова была отдана этому божеству, а более низменная, с точки зрения философов, хореография, "тёмная сторона" досталась Дионису. Вакхические пляски, как и было сказано. Занятно, что сочинение Ницше называлось "Рождение трагедии из духа музыки"
Третий зал, знаменует смерть. Его украшает статуя Кумской Сивиллы.
История её тоже презанятная. Вот так её излагает Овидий в своих "Метаморфозах". Аполлон пообещал прорицательнице исполнить любое её желание в обмен на невинность. Сивилла согласилась при одном условии, дурочка такая, недальновидная, - сколько пылинок поместится у меня в ладони, столько лет жизни и будет мне отпущено...
"Я упустила одно: чтоб юной всегда оставаться!
А между тем предлагал он и годы, и вечную юность,
Если откроюсь любви. Но Фебов я дар отвергаю,
В девах навек остаюсь; однако ж счастливейший возраст
Прочь убежал, и пришла, трясущейся поступью, старость…"
Метаморфозы, 14, 139—143
Верю! Аполлон зло подшутил над прорицательницей, хотя история с невинностью полностью не прояснена. Возможно, что Овидий не хотел портить отношения с этой проницательной дамой. Зря, не такая уж оказалась она и сивилла.
И вот ещё какой интересный момент, подтверждающий мою версию о несчастливом браке. Прах композитора замурован в пирамидальную скалу. Ведёт туда "тропинка алоэ", растение хоть и целебное, но усыпанное колючками и не столь и привлекательное внешне. Прах Сюзанны покоится вовсе не рядом, а выше, в гроте. Выводы делайте сами. Я тоже обожаю душещипательные истории о великой любви, но верю им лишь наполовину.
А сад удался, ничего не могу сказать, он великолепен, особенно верхний...
Вспомнив про свою "умницу", испросила у неё совета, куда податься в поисках сокровищ духовного толка. Ответов было выдано совсем немало. Не говоря уж о Неаполе, Помпеях, глянцевой роскоши Сорренто, виллы Софи Лорен, магазина молодёжной одежды Zara, был упомянут и соседний остров Капри, где Ленин попивал пивко в компании русских писателей и немецких сталеваров, о чём и гласит со стены заведения мраморная мемория.
Предложения манили и даже сулили , но море разыгралось, быстроходные катера воспользовавшись непогодой, торчали на привязи в порту, капитаны курили трубки, наслаждаясь нескончаемыми беседами в тавернах, где без каботажа и качки умасливали взорами гуляющих bella ragaccia.
Рисковать своей жизнью, пробираясь бурными волнами к Геркулануму, в этот раз не хотелось. Засвежело. Трамонтана забавлялся, переворачивал урны, швырялся песком, гонялся за пластиковыми бутылками и окурками. Особенно приятно было задирать юбки у барышень, а когда они пытались вернуть их на место, наступал черёд и шляпок. Замечу, что шляпки выделывали пируэты не хуже буревестников!
Я сидела и наблюдала за всеми происками сардонического ветра из надёжного укрытия, потягивая вино и пыталась вытянуть сеть, чтобы полюбоваться помпейскими фресками хоть на картинках.
Внезапно шпионский Гугл ожил и выдал нежданное предложение искомого, буквально в двух шагах от меня, в садах La Mortella. Миртовые сады, смотри ка! Хм, "любимый цветок Афродиты, символ вечной любви и супружеской верности". Да и хозяева сада люди небезызвестные, а даже и знаменитые. Быстро пробежав глазами стандартные "восхитительные, божественные, сказочные, умереть не встать" отзывы посетителей и утерев слёзы умиления, выступившие от прочтения отлакированных "караванов историй", поняла, что из двух зол выбирают меньшее. Отправляюсь исследовать сады! По крайней мере, уберегусь от тошноты и желудочных спазмов, сопровождающих болезни морские.
Утро осветило нежным светом стены апартаментов. Проснувшись с рассветом, ощутила холодок, бегущий за ворот, шум на улице становился сильней, прекрасный день разгорался и влившись в нарядную толпу, покатилась к садам, откуда уже доносились канцонетты садовников.
На моё счастье, не все последствия вчерашних шалостей беспардонного ветра были ликвидированы. Обнаружив немало аппетитных, но падших фиг, живо засунула парочку в карманы и как ни в чём не бывало, погрузилась в расшифровку табличек. Высокая латынь вергилиева толка, размещённая на буколических фризах у каждого ствола вела сквозь вчерашний хаос. Мда... сама садик я садила, сама буду поливать...вижу в этих словах некоторое лукавство. Такие пространства требуют немало рабочих рук.
Сэр Уолтон, похоронивший свою жену Виконтессу Вимборн, отправился в Аргентину. Не пугайтесь титулов, сейчас речь пойдёт о страшно далёких от народа. Читающим следует спуститься или подняться в библиотеку, снять с полки тома Британской энциклопедии и углубиться в изучение генеалогических древ. Пока вы исследуете корневую систему, я иду по тропинке, неуклонно взбирающейся вверх и продолжаю размышлять о причудах любви, воплотившихся в столь роскошную форму. Будь я Шарлоттой Бронте живо накатала бы чувствительный роман. Со всеми принадлежными жанру подробностями. Можно было бы последовать примеру Голсуорси и плыть по роману-реке, приставая к финансовым островкам, преодолевать политические быстрины, увязая в болоте семейных дрязг и судебных тяжб. Но, в первом случае, слишком скучно, во втором - слишком долго. Английская литература, к счастью, приоткрывает завесу странностей британского характера.
Пробежав глазами выданный в кассе буклетик с краткими биографическими данными сэра Уолтона, тотчас пришёл на ум роман Ивлина Во "Возвращение в Брайдсхед". Канва жизненного пути композитора, поэта, философа... да всякого, даже и бездельника-аристократа, кому посчастливилось обучаться в любом привилегированном заведении, уже выткана. Бери любые нити и вышивай узоры. Предоставляю вам собственноручно прогуглиться по краткой биографической справке жития Уильяма Уолтона. Незачем сто раз повторять одно и то же - родился,женился, скончался.
Я же раскрываю последние страницы.
Итак. В далёкой знойной Аргентине, где небо южное так сине, где женщины как на картине, там Уил влюбился в Сью.
Английская миссия. Делегация британских деятелей искусства. Прелестная двадцатидвухлетняя секретарша Сюзанна. Солнечный удар. Предложение руки и сердца. Свадьба. Отъезд в Европу. 1948 год. Раскисшее от дождей общество не желает знать, что там творится под знойным солнцем Аргентины,танцуют ли там танго, танец чувственный, но для британского темперамента сложный в исполнении. Хоть и получила молодая жена титул Леди, но в лондонское общество не вписалась - снобы недоумевали - какие таланты могут быть у хорошенькой секретарши? не писала картин, как Фрида, не играла на театрах, как Эвита...
Но леди Сью обманула всех! Вместо того, чтобы писать окрестные пейзажи, или писать скверные поэмы, она решила действовать в плоскости материального. Я же предупреждала выше, что остров Искья, местечко, созданное Творцом, для услад телесных.
Практичная дочь прерий не стала погружаться в искусствоведение. Проще было нанять известного ландшафтного дизайнера, поручив ему разработку концепции нижнего сада. И всё удалось, "нижний сад" наполнился экзотическими растениями,привезёнными со всех уголков света. Журчали фонтаны, около рукотворных ручьёв резвились птицы, золотые рыбки сулили исполнение желаний, плодовые деревья рождали плоды, орхидеи поджидали невинных букашек, маня их прекрасной бархатистой плотью, стрекотание цикад обозначало приход ночной прохлады. Расставленные в укромных уголках скамейки влекли гуляющих остаться наедине и не боясь кривотолков, наслаждаться беседами о том да о сём...
О леди Сью, точнее, о её жизни с сэром Уолтоном, написано не так много. Всё упирается в её организаторские способности по созданию Сада, оранжерей, театра, музея, фонда памяти супруга. Он действует и поныне, принося немалый доход на поддержания сада в надлежащем виде, для устройства концертов и музыкальных фестивалей. А личность хозяйки остаётся в сумраке кулис, слишком ярко освещают софиты непростых персонажей, гостивших в поместье. Я же вынесу их имена за скобки. Сегодня речь не об этих достойных представителях богемы, а о моих картинках.
Вот как ловко выливается ушат воды на любопытные головы!
Даже Марго Фонтейн не способна отвлечь меня от посещения верхнего сада. Хотя, и это забавно, но в партитуре бытия хозяйки поместья и великой балерины является слегка ироничный контрапункт.
Мужем Марго был небезызвестный панамский дипломат. Южная Америка, смекаете? Если помните, леди Уолтон тоже из тех краёв. И по некоторым сведениям, скудным вполне, её семья владела земельными угодьями, где выращивала славных аргентинских бычков. И не исключено, что детство проводила в фамильном ранчо и знакома была с пшеничными полями и табачными плантациями не понаслышке. После стремительного замужества и переезда в Европу, принялась за старое-генетическое, как говорится. Но как жена композитора и лорда, притом, не могла позволить себе обзавестись стадом коров. Выбрав облегченный вариант садов и цветов, создала прекрасную гармоническую композицию, лишённую навозных ароматов, но цветочно благоуханную...
А что же Первая Дама английского Королевского балета, осыпаемая цветами после каждого выхода на сцену, просто заваленная отборными питомцами всех оранжерей мира? Более того, если мне не изменяет память, последний сыгранный балет "Гибель розы" символичен вдвойне. Ведь партнёром Марго был Нуриев. И сценический костюм его (работа Бакста, между прочим) представлял собой трико, усыпанное розовыми лепестками.
В Нуриеве пылал поистине дионисийский темперамент и каждый выход на подмостки превращался в подобие Элевсинских мистерий. И лирой своей он пробуждал не самые добрые чувства, уверяю вас. А самые потаённые, спрятанные подсознанием в укромных уголках. Публика не желала расходиться, впадала в экстаз, неистовствовала... пишут, что старорежимные поклонники Диониса, принимали некие психотропные вещества, обостряющие их чувственность. Вполне возможно, но балетный спектакль длится часа два, а вовсе не двое суток. И просто нет времени пустить кровь жертвенному быку, а после предаться оргии.
Да, кстати, о быках. Мы же с них начали, ими и закольцуем ковент-гарденскую историю.
Марго Фонтейн после ухода со сцены провела остаток жизни на ферме, принадлежащей детям её супруга. И представьте, что непросто, занималась там разведением этих самых бычков...
И меня ужасает даже не это, а как же мне тяжело! Голова моя переполнена разнообразнейшими знаниями. И как человек не жадный, желаю ими поделиться. И печаль моя в сумраке, ибо чердак забит под завязку. Это напоминает комнату выжившего из ума, куда он тащит найденный на культурной помойке всякий, никому теперь не потребный хлам. Вот только подумайте - всё началось с полуэротических горельефов, увиденных в саду La Mortella! А куда завело?
Как поступает нормальный человек, склонный искать популярности в интернетах. Очень просто.
Выкладывает картиночки в социальные сети. Успешный ход - прокомментировать каждое изображение коротенькой подписью. Дескать, это всё для духовно богатых, изучивших даосские сексуальные практики, к примеру. Причём здесь даосские сексуальные практики, спросите вы? Абсолютно не причём. Просто сейчас царят такие благосклонные к всевозможным манипуляторам времена, что нести в интернетах можно абсолютно любую пургу. И счастье, если найдётся хоть парочка ничтоже сумнящеся. Притом, не из любви к истине, а токмо из желчности характера. Беда нам, перфекционистам, стремящимся дойти до сути! Нечитабельны. В лучшем случае, друзья нажмут на сердечко, обозначив своё присутствие. Ожидая ответной любезности.
После смерти Уильяма Уолтона, леди Сюзанна занялась обустройством "верхнего" сада. Он оказался более светлым, пронизанным солнцем, овеваемым морскими бризами, лишённым тлетворности тропической атмосферы. Появилась ясность и простота. И храм Аполлона, некое сооружение, возведённое в 1983 году, был устроен без особых затей. Три зала. Первый символизирует рождение Художника, второй - земную жизнь, третий - понятно, что смерть. Через все три зала протекает ручей, символ течения времени. Притом, начало своё он берёт из отверстия, символизирующее аполлонову лиру. Это же жизнь артиста, если помните! Но у меня на фотографии получилась вовсе не лира, а детородный орган обычной женщины.
Вот уж не знаю, пошутила ли леди Сью или оговорочка по Фрейду вышла. Но возникло у меня впечатление, что эта героическая женщина вовсе не была счастлива в браке. Не исключено, что композитор был изрядным эгоистом и капризным деспотом притом. Детей он не пожелал иметь, а пожелал иметь под рукой свежую плоть для сексуальных утех. Оторвавшись от творения нот, черпал вдохновение в объятиях пылкой аргентинки.
И я прочла это на стенах второго зала, символизирующего жизнь артиста. Там всё написано. Сначала я подумала - вот ведь китч какой, а потом вспомнила про тёмные сущности Аполлона, этот коварно-лучезарный бог не только дёргал струны кифары, оглашая своим божественным пеньем окрестности. Накуролесил изрядно. Притом, его деяния подвергались многочисленным корректировкам и улучшениям имиджа. И к началу ХХ века, стараниями Шеллинга и Ницше превратился в носителя высокого поэтического дара. Искусство было дифференцировано и игра в слова была отдана этому божеству, а более низменная, с точки зрения философов, хореография, "тёмная сторона" досталась Дионису. Вакхические пляски, как и было сказано. Занятно, что сочинение Ницше называлось "Рождение трагедии из духа музыки"
История её тоже презанятная. Вот так её излагает Овидий в своих "Метаморфозах". Аполлон пообещал прорицательнице исполнить любое её желание в обмен на невинность. Сивилла согласилась при одном условии, дурочка такая, недальновидная, - сколько пылинок поместится у меня в ладони, столько лет жизни и будет мне отпущено...
"Я упустила одно: чтоб юной всегда оставаться!
А между тем предлагал он и годы, и вечную юность,
Если откроюсь любви. Но Фебов я дар отвергаю,
В девах навек остаюсь; однако ж счастливейший возраст
Прочь убежал, и пришла, трясущейся поступью, старость…"
Метаморфозы, 14, 139—143
Верю! Аполлон зло подшутил над прорицательницей, хотя история с невинностью полностью не прояснена. Возможно, что Овидий не хотел портить отношения с этой проницательной дамой. Зря, не такая уж оказалась она и сивилла.
И вот ещё какой интересный момент, подтверждающий мою версию о несчастливом браке. Прах композитора замурован в пирамидальную скалу. Ведёт туда "тропинка алоэ", растение хоть и целебное, но усыпанное колючками и не столь и привлекательное внешне. Прах Сюзанны покоится вовсе не рядом, а выше, в гроте. Выводы делайте сами. Я тоже обожаю душещипательные истории о великой любви, но верю им лишь наполовину.
А сад удался, ничего не могу сказать, он великолепен, особенно верхний...
Горельефы, представленные в виде фотографических нерельефов, раскрывают нам тему сисек леди Сью, если эти сиськи (так принято говорить в культурной среде, пардон) принадлежат ей, а не сэру Уильяму Тёрнеру Уолтону. Раскрытые этой волнующей темы говорит нам, что сэр Уи, любитель аппассионат, фортепьянов, баянов и прочей рухляди, был несчастлив со своею садолюбивой женой. Ему просто не за что было удержать эту никудышную жену от её любимого ландшафтного мракобесия, помноженного на одержимость горельефным сексом и каменно-эротическим символизмом. Очень жаль эту женщину, хотя с другой стороны, её несчастье, лежащее в плоскости груди, даёт нам, деревенским джентльменам и леди, возможность прогуляться по нескучному саду и поразмышлять о превратностях любви, фантазируя себе горельефы и барельефы такой степени выпуклости и размера, что это выходит за всякие рамки приличий нормального садового-огородного ваятеля.
ОтветитьУдалитьНо я говорю не о себе, а каком-то абстрактном деревенском джентльмене. Я, как и жена Цезаря, выше подозрений.