Про плавильный котёл цивилизации и дикость

Я постоянно убеждаюсь в том, что говорить или писать о каких-то серьёзных вещах, надеясь, что их кто-нибудь поймёт, из тех, кто этого не понял сам, бессмысленно. Есть устоявшиеся точки зрения, которые человек приемлет для себя, потому что они укладываются в голове, не нарушают его душевного равновесия и не диссонируют с его национальной гордостью или религиозными убеждениями. Например, нельзя говорить, что автомат Калашникова придумал не Калашников, поскольку данное оружие хоть и не находится в ряду российских государственных символов, в отличие от некоторых стран третьего мира, но очевидно, что является одной из тех скреп, на которых основывается гордость русской души, запертой в стенах своей суверенной обособленности и, как следствие, санкций со стороны зарубежных злопыхателей. Скрепы трогать нельзя. Это чревато. И чем дальше, тем чреватее.



Писать же о том, что некоторая малочисленная часть человечества уже подумала и сформулировала, это всё равно что придумать "я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты", теша себя мыслью, что опередил Пушкина. То есть, глупо и бессмысленно тоже.

Но есть вещи, которые проговаривать надо. Это своего рода закрепление выводов из жизненного опыта, что полезно не только для себя самого, но и для цивилизации. Той цивилизации, которая в выводах нуждается. И поскольку я представляю цивилизацию самого себя, то и пишу для самого себя.

(Приписка. Когда начинаешь мыслить с точки зрения цивилизации, то это конец. Вышел в стратосферу без кислорода. Людей там нет, дышать там почти нечем.)

Так вот. Человеческая цивилизация, глобализировавшаяся на данном этапе, столкнулась с новой для себя проблемой, с которой она не может справиться. Боюсь, что она даже не может её понять, так как понимание этой проблемы, выявление её корней, идёт в противоречие с декларируемыми ценностями этой самой цивилизации.

Несколько примеров.
Работорговцы вывозят из Африки черных рабов, эксплуатируют их, потом дают им свободу и возможность цивилизоваться в условиях неафриканского мира. Одни из потомков этих рабов становятся бараками хусейн обамами: превосходно владеют языком своей страны, прекрасно образованы и способны не просто быть частью этой цивилизации, принявшей их, но и возглавить её системообразующую часть. Другая часть сызмальства ворует в супермаркетах, торгует наркотиками, сидит на пособии и рассуждает о расизме белых людей, которые должны бы, наконец, расплатиться за негритянский холокост.

Или мигранты из стран третьего мира, которым нравится Европа в смысле условий проживания, но не очень нравится в смысле цивилизационных особенностей. Кажется, что очень приятно прогуливаться по мощёным улицам среди памятников архитектуры или как минимум среди элементарной городской благоустроенности, не ощущая запахов ослиной мочи или гниющих гор бытового мусора, но если при этом тебя осуждают, что ты справляешь нужду там, где тебе приспичило, или не всякий охотно отдаёт тебе свои сбережения без применения побоев или угроз оружием, или не все женщины благосклонно относятся к идее быть изнасилованными, то это наводит на мысли о несовершенстве устройства европейской жизни в новых условиях.

Или сомалийские пираты, которые покупают быстроходные катера, пеленгаторы, системы связи, компьютеры, которые их сомалийская цивилизация по какой-то таинственной причине ещё не придумала, берут откуда-то замечательные АК-47 или что-нибудь поновее, и начинают шантажировать примерно те же страны, которые обеспечили их высокотехнологичными продуктами пиратской деятельности

Или Северная Корея, вся государственность которой держится на одной только высочайшей духовности, потому что ничего другого там нет, раз уж южнокорейское пирожное "Чоко-Пай" ценится хоть и не столь высоко, как лидер нации, но всё же. Так вот им тоже нравятся компьютеры, машины, драгоценности, но в активе есть только пуговицы от штанов и оружие массового поражения на зачаточной стадии развития. Естественно, что взаимодействие со внешним миром ограничивается опять-таки шантажом.

Или другая страна, которая не хочет себе признаться, что её роль в строительстве мировой цивилизации сошла почти что на нет, взялась за оружие, как за инструмент равноправного диалога. Когда ты демонстрируешь, что можешь технично захватывать территории чужих слабых государств, уверенно сбивать гражданские самолёты, то можно уже не корить себя за то, что практически все блага этого мира создаются не тобой, потому что с тобой начинают считаться, ровно как и с тупым американским негром, как и с сомалийским пиратом, как и северокорейским небожителем.

И это ровно тот же самый шантаж. Когда геополитическая единица видит, что она никто на этом рауте вершителей истории, что все шарахаются от её уголовных наколок или от потного ватного халата, или от безумной патриотической ненависти в глазах, или от параноидальной любви к штурмовым винтовкам, то начинает именно всем этим перечисленным тыкать всем под нос, чтобы морщились суки, но терпели.

И ответом на это могла бы стать ярко выраженная нетерпимость к подобному поведению. Однако эта нетерпимость уже в шаге от того, что некогда называли нацизмом или идеей того, что не все люди равны и, соответственно, не все заслуживают равного. Этого цивилизованный мир себе позволить не хочет. Пусть лучше негры, пусть сомалийцы, пусть Северная Корея, пусть Крым, но только не идея неравенства.

Да, был закон Джексона-Вэника, да есть санкции, но это чепуха, это лишь повод для западных политиков развести руками и сказать "мы сделали то, что могли". И это в данных условиях действительно так.

Но совершенно неправильно вливать в цивилизацию те народы, которые не в состоянии её поддержать. Неправильно даже наживаться на желании и возможности этих народов закупать технологичные товары, технологии. Всегда нужно предполагать, что если дикарь сменит копьё на автомат Калашникова или вооружится ноутбуком, или купит японский катер с российским или американским крупнокалиберным пулемётом, или немного ядерного материала как бы для научных исследований или энергетики, то он всё равно останется дикарём, и все его интересы останутся дикарскими, безответственными и деструктивными в поле международной деятельности.

И если кто не понял, дикарской я также назвал и Россию. Мне это неприятно, но это так. И я боюсь, что мы находимся ещё не на самом неприятном этапе своего суверенного пути, потому что всё отчётливее в этой стране пахнет нищетой, фашизмом и яростным желанием реванша.