Форсирование Днепра. Вполне пасторальное, не волнуйтесь. Крови не будет.

Путешествие начиналось на Киевском вокзале в 15.30 пополудни. Дрезина, довольно обшарпанного обличья уже стояла на путях. Около плацкарты толпился тренировочный люд, снаряжённый объёмистыми сумами, из тех, что в клеточку. Наш вагон назывался "купейным", с виду был безлюден, но полнился неистребимыми ароматами плодов жизнедеятельности странников.


"А ведь влажные салфетки, особенно если их много, дивное изобретение человечества! Они способны приукрасить скромный быт и заставить заблестеть некоторые поверхности, которых прежде не касалась рука человека" констатировала я, вдыхая изрядно посвежевший воздух. Но полностью расслабиться под скрежет колёс и насладиться припасённой в дорогу провизией мешала концептуальная сборная солянка, содержащая отнюдь не лакомые кусочки всевозможной мясной снеди, но сумбурную видеонарезку разрухи, междоусобицы, беженцев и оголтелых вояк. Да и как назло, пока ещё теплилась связь, смятенности духа добавил сумеречный виртуальный отчёт обездоленной путницы, ссаженной с поезда в городе Харькове и лишённой всех достоинств, регалий, а даже и чести, кажется. Поскорее выключила планшет и огляделась в поиске своих. Они были. Заглянув в котомку, обнаружила, что и там они есть (негоже ехать в голодный край с пустыми руками!). И дело даже не в утрате их (достоинств), но в траурной стылости незнакомого полустанка, где стоишь сирый и босый средь ночи в ожидании попутного транспорта в родную сторонушку.

"Не сойти ли в Калуге? Всё-таки культурный центр"...размышляла я, разглядывая на картинках достопримечательности этого областного центра. Тут есть на что полюбоваться, да и до дома недалеко, если что. Но коварный поезд следовал до загадочной приграничной Суземки без остановок и пока я размышляла, не стоит ли дёрнуть стоп-кран, за окном стемнело и зашумел суровый брянский лес, убелённый снегами. Тотчас вспомнились беспечные школярские уроки пенья, приятные всякому шалуну-непоседе, где вволю можно было покочевряжиться, строя мелкие козни подслеповатой, да и глуховатой, пожалуй, Ираиде Александровне, что не мешало ей с большим усердием разучивать с детишками как простые каноны про братца Якоба, так и патриотические кантилены  кумачового лебедя... приятные картины безмятежных детских игр в фанты, казаки-разбойники, зарницы, et cetera, навеяли дремоту, внезапно прерванную проржавелым скрипом и резким толчком.

Сквозь клочковатый туман остатков сновидений, в дверном проёме материализовался вкрадчивый и округлый, словно Павел Иванович Чичиков, служитель таможни. Это был не косматившийся бородой коммунист и партизан из старинной песни, а совсем не страшный улыбчивый гражданин, любитель коллекционного виски и тонких сорочек голландского полотна, вежливо поинтересовавшийся о наличии золотых слитков, чемоданчика с валютой, пистолета-пулемёта Дегтярёва, антиквариата в стиле Рубенса, рафинада, инея, тёти Норы, белого, Чарли Ему всего этого очень хотелось ощупать и отведать...
"Эээ, рафинад был подан проводницей к чаю", о чём я и хотела сообщить этому дружелюбному русскому человеку, но бдительный сын, прислужник Фемиды, поспешив опередить меня, категорически отверг весь соблазнительный список, предложенный в меню.

И вы знаете, который раз утверждаюсь в мнении, что отпрыски наши значительно благоразумнее родителей, особенно имеющих склонность к разнообразным творческим жанрам, да хоть как к моему - словоблудию. В общем, при пересечении украинской границы мне было настоятельно рекомендовано прикинуться глухонемой, заодно и снять очки. Что и было сделано незамедлительно, взамен была надета лишь улыбка безобидной калеки.

Этот жест доброй воли был оценён сей же час астматическим спаниэлем со слезящимися глазами, который сразу же воспоследовал к сумке с так и нетронутой провизией.
Весёлый, уже украинский дядечка, даже и не предположил, что там залежи кокаина, он сразу же уловил ароматы цыплёнка жареного и пожелав счастливого пути отбыл восвояси. Чего не скажешь о собачке, ей очень хотелось побыть в нашей компании, но - служба. Деликатно кашлянув, тряхнула ушами и поплелась ловить хоть кого-нибудь. Обрадовавшись такой доброй таможне, совершенно расслабилась, но не тут-то было.

Не дождавшись приглашения, дверь отворилась вновь. Гигант в камуфляже, украшенный рябоватым лицом сразу же нацелил подозрительный левый глаз на моего визави, второй, правый, мимолётно задержавшись на мне, устремился вдогонку левому и стал обшаривать вполне безмятежный лик моего спутника в поисках шероховатостей за которые можно было бы зацепиться. А было не за что, если только повиснуть на теллуриевом гвозде, но амплуа служаки-аргуса, в котором он выступал, не предполагало увлечение скандальёзным литературным постмодернистом Сорокиным, а голубое сало, как протухшее, могло бы быть немилосердно и двусмысленно скормлено вороватому коту соседа... предположите сами, зачем.

Оттого, желая сохранить лицо, и стал задавать он всякие казённые вопросы, положенные по этикету охранителю рубежей. То есть, мы, выражаясь метафорически, стали играть в подкидного дурака.

да только и без всякого покера было ясно, что на руках у него одна паршивая двоечка, а у нас - полноценное каре! Считайте сами - загранпаспорта, да ещё с шенгеном, медицинские страховки для выезжающих за рубеж (смешно), обратные билеты с фиксированной датой отъезда и внемлите! - приглашения от принимающей стороны, с нотариально заверенными обязательствами содержать и брать на себя ответственность за наши предполагаемые проказы, включая и услуги лекаря...
Как говориться - крыть было нечем. Бросив свои карты не раскрывая, пробурчал что-то невнятное, -

<<и горько Пелиду то стало: могучее сердце
В персях героя власатых меж двух волновалося мыслей:
Или, немедля исторгнувши меч из влагалища острый,
Встречных рассыпать ему и убить....
Или свирепство смирить, обуздав огорченную душу>>

это было величаво, сработано гекзаметром, да и финал был истинно Гомеровским. Люблю я эти крупные формы знаете ли, с самых детских лет!
Под них хорошо засыпается, да уж и пора было. Пробило полночь, сулившую приближение следующего дня, поезд старательно застучал колёсами, торопясь прибыть в пункт назначения строго по расписанию.

Утро разбудило солнечными зайчиками, прыгающими по всему купе. Резвиться им не мешали даже запылённая преграда оконного стекла. Солнце, хоть и раннее, но яркое освещало безбрежную водную гладь. Редкой птицей долетели мы до середины обратившейся в море реки. И воистину тонко и безапелляционно подметил классик - чуден Днепр при тихой погоде!