Как главный редактор "Новой анализации" я совершенно не знаю покоя. Многим кажется, что я праздно провожу время, листая фотографические журналы, кишащие неприлично привлекательными женщинами, или набиваю себя сдобными хлебобулочными исчадиями, которые, как известно, всегда спутники либо глубокой душевной тоски, либо безделия. Но всё это враки. По крайней мере, насчёт сдобы.
Всякий редактор, даже из тех, кому под силу самая непосильная работа, вроде ковыряния в носу или отрывания взгляда от задней части женских сотрудников, нуждается в отдыхе. Он должен ехать на воды, он должен резвиться и не думать, что завтра волторна рабского труда вновь возвестит о необходимости куда-то идти, где-то сидеть и тоскливо смотреть на что-то женское. Но ехать и резвиться на водах, имея на шее камень обязанностей, которые некому передать хотя бы на время отдыха, равнозначно самоубийству. Если кто-то помнит классику, то пример главного редактора журнала "Му-му", который, конечно, был тот ещё собака, предостерегает нас от отдыха на водах как с камнем на шее, так и в компании с нелюдимыми мужчинами, в особенности если их зовут Герасим. Да, я отправляюсь на отдых без мужчин.
Но кому же я передам камень своих обязанностей? Лана Фляйш, пустотелый сосуд моего греха, или Антуан, аморальный безнравственник и отвратительный любитель задних частей? Этот выбор, увы, нелёгок, но очевиден.
Лана Фляйш (имя, под которым она мне была известна, а на самом деле бог весть кто, я паспорта не проверяю) долгое время увиливала всем частями своего тела от исполнения своих же обязанностей, кроме тех, которые включают в себя виляние частями тела. Она методично симулировала беременность, а в особо критические дни, когда я наседал на неё с редакционными заданиями намолоть кофе или наколоть дров, даже демонстрировала родовые схватки, которые, скажем честно, ничем конкретным не закончились. И вот прошло уже около полугода, а никаких следов беременности я так и не вижу, никаких новых выпуклостей не появилось, следовательно, меня дурят. Железной рукой (каждый редактор имеет железные руки, они очень хороши в отношениях с персоналом, когда нужно кого-то разорвать на части, выжать кровь, раздробить кости и отправить брать малоинтересное интервью) я поставил Лану перед необходимостью не только вилять одними частями, но и ворочать другими, имею в виду мозги, которые у женщин, вопреки всеобщему заблуждению, всё-таки есть.
Так что в скором времени читатели журнала смогут окунуться с головой в небывало новый мир женской анализации, а я - отправиться в отпуск, чтобы окунуться в воды иные и насладиться красотой собственного тела, такого молодого и задорного на фоне субтропических декораций.
Предупреждаю, что с этих пор необходимо обращать внимание на авторство текста, которое указано внизу, и не выговаривать мне, что я написал ерунду мне несвойственную.
Всякий редактор, даже из тех, кому под силу самая непосильная работа, вроде ковыряния в носу или отрывания взгляда от задней части женских сотрудников, нуждается в отдыхе. Он должен ехать на воды, он должен резвиться и не думать, что завтра волторна рабского труда вновь возвестит о необходимости куда-то идти, где-то сидеть и тоскливо смотреть на что-то женское. Но ехать и резвиться на водах, имея на шее камень обязанностей, которые некому передать хотя бы на время отдыха, равнозначно самоубийству. Если кто-то помнит классику, то пример главного редактора журнала "Му-му", который, конечно, был тот ещё собака, предостерегает нас от отдыха на водах как с камнем на шее, так и в компании с нелюдимыми мужчинами, в особенности если их зовут Герасим. Да, я отправляюсь на отдых без мужчин.
Но кому же я передам камень своих обязанностей? Лана Фляйш, пустотелый сосуд моего греха, или Антуан, аморальный безнравственник и отвратительный любитель задних частей? Этот выбор, увы, нелёгок, но очевиден.
Лана Фляйш (имя, под которым она мне была известна, а на самом деле бог весть кто, я паспорта не проверяю) долгое время увиливала всем частями своего тела от исполнения своих же обязанностей, кроме тех, которые включают в себя виляние частями тела. Она методично симулировала беременность, а в особо критические дни, когда я наседал на неё с редакционными заданиями намолоть кофе или наколоть дров, даже демонстрировала родовые схватки, которые, скажем честно, ничем конкретным не закончились. И вот прошло уже около полугода, а никаких следов беременности я так и не вижу, никаких новых выпуклостей не появилось, следовательно, меня дурят. Железной рукой (каждый редактор имеет железные руки, они очень хороши в отношениях с персоналом, когда нужно кого-то разорвать на части, выжать кровь, раздробить кости и отправить брать малоинтересное интервью) я поставил Лану перед необходимостью не только вилять одними частями, но и ворочать другими, имею в виду мозги, которые у женщин, вопреки всеобщему заблуждению, всё-таки есть.
Так что в скором времени читатели журнала смогут окунуться с головой в небывало новый мир женской анализации, а я - отправиться в отпуск, чтобы окунуться в воды иные и насладиться красотой собственного тела, такого молодого и задорного на фоне субтропических декораций.
Предупреждаю, что с этих пор необходимо обращать внимание на авторство текста, которое указано внизу, и не выговаривать мне, что я написал ерунду мне несвойственную.
Я разродилась, правда. дитя явилось свету уже годовалым, но что же с того? Перележало слегка... однако, оно не только растило зубы, но и размышляло о нелёгком пути редактора в поисках персонажей. Кое-что надумало, но как пристроить сюда этот шедевр, остаётся загадочной загадкой...
ОтветитьУдалитьЗагадочная загадка - это когда кто-то пожрал полкурицы из холодильника и всё заливное, гости пришли, а он, сволочь, не сознаётся. Остальное ерунда и пустяки.
Удалить